Корпоративное управление и инновационное развитие экономики Севера
Вестник Научно-исследовательского центра 
корпоративного права, управления и венчурного инвестирования
Сыктывкарского государственного университета

ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНО-ИНВЕСТИЦИОННАЯ ПОДДЕРЖКА ИННОВАЦИОННОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСКИХ СТРУКТУР РЕГИОНА: МОДЕЛИРОВАНИЕ И ПРАКТИКА РЕАЛИЗАЦИИ

 Ахтямов М.К.

 В статье обоснована особая актуальность «неосязаемых» интеллектуальных инвестиций для отечественного предпринимательства в условиях формирования экономики знаний. Приведены результаты концептуального моделирования, в рамках которого предложено понятие «интеллектуально-инвестиционная поддержка инновационной деятельности предпринимательских структур» и сформирована мета-модель этой поддержки, позволяющая генерировать частные модели в трех аспектах (теоретико-методологическом, институционально-структурном и технолого-практическом) в двух планах: на макро- и микроуровнях. Обоснована исключительная роль университетов в создании инновационных кластерных образований и описана реализованная на практике модель микрокластера, созданного на базе выпускающей экономической кафедры крупного регионального вуза, инвестиционно-финансовой компании и сети предпринимательских организаций.

In this article is proved a particular urgency of «intangible» intellectual investments in domestic business in the conditions when the economy of knowledge is forming. Have been generated the results of a conceptual modeling, in which frameworks was offered the concept of «an intellectual-investment support of innovative activity of enterprise structures» and also was formed  the meta-model of this support, which allows to generate private models in three aspects (theoretical-methodological, institutional-structural and technological-practical) in two plans: on macro- and microlevels. Also has been proved the exclusive role of universities in the creation of innovative cluster formations and was described the realized in practice model of a microcluster, which was created on a base of the large regional high school’s letting out economic chair, the investment-financial company and a network of the enterprise organizations.

Ключевые слова: экономика знаний, инновационная деятельность предпринимательских структур, интеллектуальные инвестиции, взаимодействие бизнеса и высшего профессионального образования, кластеры, повышение конкурентоспособности малого бизнеса

Key words: economy of knowledge, innovative activity of enterprise structures, intellectual investments, interaction of business and the higher professional education, clusters, increase of competitiveness of a small-scale business

Современный этап цивилизации характеризуется сдвигами, меняющими «правила игры» в экономике: усиливающаяся конкуренция; интеллектуализация технологий и снижение роли материальных факторов производства; рост новых видов потребностей; автоматизация производства и управления, повышающая роль способностей ориентации в мощных потоках информации, концептуального мышления и принятия нестандартных решений. Все это ставит бизнес перед проблемой поиска новых конкурентных преимуществ. Интеллектуализация предпринимательства и освоение им методов творчества становится императивом выживания и развития предпринимательских структур в рыночных условиях современной экономики. Однако, из-за последствий «реформ» 90-х гг. Россия находится в непростом социально-экономическом состоянии – в ней сохраняется структура накопленного капитала, характерная для индустриального общества: 72% – природный капитал, 14% – физический капитал и лишь 14% – человеческий.

Неразвитость предпринимательства (с 1994 по 2006 гг. число малых предприятий (МП) в России выросло лишь на 11,5%) объясняет его скромный вклад в ВВП – 10% при объеме выпуска продукции до 7% от всего объема выпуска продукции в стране. Низок удельный вес МП в «интеллектуальных» секторах: 3% – в науке и научном обслуживании, 2% – в здравоохранения, по 3% – в сферах транспорта и связи. Больше всего МП в сфере торговли и общественного питания (50%), меньше – в строительстве и промышленности, где он составляет по 13%, но имеет отрицательную динамику.

И хотя доля национального богатства страны, приходящаяся на инновационную сферу, оценивается до 30 трлн. долл., у нас нет институционального слоя, занятого передачей знаний в экономику. Обстоятельство обостряется сохраняющимся разрывом науки и образования в России, из-за чего нет синергии научно-образовательной деятельности.

В «новой» экономике знания становятся «единственным устойчивым конкурентным преимуществом» (П. Друкер), поэтому многие компании стремятся стать «обучающимися» и «креативными». Тенденции перехода к непрерывности образования и консультационной поддержки бизнеса подчеркивают растущую важность «неосязаемых» инвестиций – интеллектуально-инвестиционной поддержки предпринимательства – на фоне традиционных форм «видимых» инвестиций: финансовых, инфраструктурных, образовательно-кадровых. Это ещё важно в связи с тем, что своеобразной «традицией» государственной поддержки малого бизнеса у нас стало её сведение к разработке различных программ содействия, при этом средства на их реализацию достаются не тем, кому они необходимы, а «своим компаниям» и ряду структур, занимающимся оказанием данной «поддержки»[1].

Выводы представителей законодательной власти России однозначно свидетельствуют о направленности инновационного развития страны в сторону производства интеллектуальных продуктов, т.к. пока по производству многих материальных продуктов нам выйти на передовые рубежи пока не удастся. Отсюда сфера образования становится ключевой в «новой» экономике, а проектирование и осуществление реформ сферы образования и подготовки кадров – краеугольным камнем будущей национальной инновационной системы.

Сегодня в работах по теории инноваций анализируются новые тенденции, отражающие взаимодействие государства, науки и бизнеса. Они оформились в концепцию «тройной спирали» (модели стратегических инновационных сетей). Её базовый тезис: в инновационном развитии доминируют институты, ответственные за создание нового знания. Поэтому у государства нет доминирующей роли в инновационном развитии – оно не способно создавать знания, хотя и несет ответственность за организацию их производства. Складывается иная модель инновационной сис­темы, нежели модель Б. Ландвела (где главный двигатель инноваций – компании)[2], а также «треугольника» Г. Сабато (исходящей из ключевой роли государства в инновационном развитии)[3].

«Тройная спираль», безусловно, усложняет взгляды о характере связей между технологическим развитием, его когнитивной, и инсти­туциональной средами. Если политэкономия игнорирует часть связей компонентов (рассматривая влияние государства на рынок), а в эволюционной теории изучается взаимодействие технологий и рынка (при этом большая часть обратных связей не учитывается), то в «тройной спирали» наличие сети связей между акторами приводит к изменениям не только их самих, но и связей между ними.

У модели «тройной спирали» в нашей стране есть своя специфика. Она состоит в том, что основной объем фундаментальных исследований приходится не на универси­теты (как в большинстве стран мира), а на институты Академии наук. В то же время вузы осуществляют основной объем подготовки кадров (в т.ч. высшей квалификации) зачастую при слабой научной базе и скромном финансировании НИОКР[4]. Созда­ние инфраструктуры для помощи развитию связей «наука-бизнес» в данной системе – непростая задача, т.к. при создании инфраструктуры вокруг университетов сказывается недостаток научного потенциала, а при созда­нии при научных организациях – нехватка молодых кадров.

В связи с этим нами проведено концептуальное моделирование, в рамках которого предложено новое понятие – «интеллектуально-инвестиционная поддержка инновационной деятельности предпринимательских структур» (далее – ИИП ИД ПС). Уточняя состав дефиниции, отметим, что с позиций проектной деятельности (а предпринимательство является таковой) фаза «эксплуатации» любых систем всегда подразумевает операцию сопровождения или поддержки. Кроме того, терминологическое поле, где термин «поддержка» является ключевым, характеризует различные аспекты финансового, образовательного, инфраструктурного (консультативно-юридического и проч.) сопровождения предпринимательства. Они часто употребляются и на сегодня вполне укоренились в научной литературе. В целом же дефиниции «интеллект», «инвестиция», «инновация», «предприниматель» сегодня сочетаются в отечественной и зарубежной литературе в любом порядке[5].

На наш взгляд, современному предпринимателю, даже не занятому в высокотехнологичных областях, уже сегодня крайне необходимо системное мышление. Он должен одновременно (причем панорамно) видеть разные уровни социально-экономического бытия (как единичное, так и общее), рефлексировать по результатам видения, уметь ставить цели себе и своим работникам и технологически грамотно двигаться к достижению этих целей.

В свете этого ИИП ИД ПС рассматривается нами как процесс разноуровневого (от макро до микро) обеспечения деятельности современного предпринимательства в новой экономике, основанной на знаниях, прежде всего в теоретико-методологическом, а также институционально-структурном и технолого-практическом аспектах. Этот вид поддержки есть своеобразная дань динамичному времени, не оставляющему шансов на успех предприятию (компании), не отличающихся от других своими ключевыми компетенциями.

В ходе анализа и системного моделирования сложных систем-проблем, их многофакторности и динамизма, связанного с подвижной иерархической организацией, всегда трудно избежать многомодельности. Поэтому предложенная нами мета-модель ИИП ИД ПС представляет собой своеобразный генератор частных моделей (табл. 1).

Таблица 1

Аспекты и планы мета-модели ИИП ИД ПС

 Она позволяет вести их анализ-синтез в процессе работы в трех аспектах (теоретико-методологическом, институционально-структурном, технолого-практическом) одновременно в двух планах: а) широком – макроуровневом; б) узком – микроуровневом. Построение ансамбля моделей помогает лучше раскрыть разные стороны сложных процессов. Многомодельность проявляется как в аспектах построения взаимодополнительных (комплиментарных) моделей, так и создания взаимоисключающих моделей одного и того же блока надсистем. При моделировании нами выделены срезы: 1) отражательности; 2) репрезентативности; 3) экстраполяционности. Первый характеризуется субстанциональностью модели («материей» объектов моделирования, их масштабами и временными характеристиками), второй обусловлен целями и местом модели в познании, а третий – распространением полученных знаний их на деятельность человека и различных институтов.

Сущностными свойствами модели, отражающей на макроуровне основные аспекты системы ИИП ИД ПС, являются, на наш взгляд, следующие (рис. 1). Поясним построение.

Рис. 1. Концептуальная модель, отражающая на макроуровне аспекты и планы ИИП ИД ПС: светлые стрелки – материальные, черные – «знаниевые» потоки

Все среды (природно-экологическая, информационно-образовательная, социокультурная, социально-экономическая) – показаны как открытые (контуры разорваны справа). Расширяющееся поле интеллектуальных ресурсов общества также обозначено без границ. Лишь часть элементов, отображенных в институциональном контуре модели, имеют вполне очерченные границы. Это касается вузов, научных и властных структур, бизнес-структур и консалтинговых структур. Вместе с тем их границы подвижны и также стремятся к «размыванию» в экономике знаний (вспомним «организацию без границ» Дж. Уэлча).

Иерархичность отражена «вложенностью» сред. В природно-экологическую среду «вписана» информационно-образовательная среда, далее идут социокультурная и социально-экономическая среды. Такая расстановка в иерархии объяснима: информационное пространство «шире», чем социокультурная среда, ведь есть информационные феномены, «обучающие» людей, которые ещё не вписаны (не приняты) культурой.

Социокультурная среда, в свою очередь, шире социально-экономической среды. В последнюю «вписан» институциональный контур (см. рис. 1).

Взаимосвязи элементов модели с внешней средой даны предельно упрощенно, преимущественно односторонне. Гомоморфизм модели виден, прежде всего, на отражении влияния на все среды со стороны природно-экологической среды (см. стрелки справа).

Для упрощения модели в ней выделены лишь те связи, которые: 1) соответствуют доминирующему положению дел в стране в настоящее время; 2) важны с позиции проводимого исследования. Нами умышленно показан длинный путь новшеств (интеллектуальных инвестиций) от образовательных и научных структур до бизнеса (см. траекторию: «вузы, научные структуры – поле интеллектуальных ресурсов – контур возможностей – технологический контур – крупные и малые бизнес-структуры»). Это соответствует современной российской действительности. Видна удаленность (нет интеллектуальных связей) предпринимательства (не относящегося к высокотехнологичному) от вузов. Выражена однонаправленность интеллектуальной поддержки консалтинговых структур: в большей мере – образовательными структурами (вузами), а в меньшей мере – научными. Видны потоки интеллектуальной поддержки хозяйственных структур консалтинговыми структурами; из нее на малый бизнес приходится лишь малая доля (интенсивность отражена количеством стрелок). Двусторонние стрелки использованы только для отображения интеллектуальных взаимосвязей вузов и научных структур, а материальных взаимосвязей – в сфере бизнеса.

Динамичность систем (в смысле цикличности) отражена рядом контуров и стрелок: 1) институциональным; 2) контуром возможностей реализации потребностей; 3) множеством контуров циркуляции материальных и нематериальных ресурсов между институтами (без детализации). Так, контур возможностей реализации потребностей включает источник интеллектуальных потоков (это научно-образовательные структуры), источник материальных потоков (природные ресурсы), а далее – технологический контур, где идет превращение материальных и интеллектуальных потоков акторами – хозяйственными структурами (крупный, средний и мелкий бизнес). В ходе своего функционирования они удовлетворяют потребности членов общества, а также разноуровневых организаций.

Антропоцентризм модели и «вынесение» индивидуумов из институциональных образований для нас особенно принципиальны. Этим подчеркивается особая важность индивидного фактора в «новой» экономике. При удовлетворении расширяющегося во времени поля различных потребностей индивидов (что показано на рис. 1 направленными вверх стрелками) происходит расширенное воспроизводство поля интеллектуальных ресурсов.

Малым контуром (предпринимательские структуры – технологический контур – малый или уже крупный бизнес) в модели на рис. 1 выделена особая, оперативная – стартинговая (start-up) роль малого венчурного бизнеса в инновационном обновлении экономики.

На базе мета-модели ИИП ИД ПС нами были развиты теоретические подходы обеспечения конкурентоспособности современных организаций, а именно «индивидной (личностной)» и «знаниевой». Они реализованы на основе сравнительного анализа взглядов, обоснования и построения ансамбля частных концептуальных моделей, отражающих:

1) на макроуровне: а) траектории развития организаций в конкурентной среде; б) тенденцию движения предпринимательских организаций к знаниевой конкурентоспособности[6];

2) на микроуровне: а) информационно-психологические особенности трансфера знаний (технологий) в зависимости от полноты тезаурусов субъектов взаимодействия и степени рутинизации знания на разных фазах жизненного цикла технологий; б) комплиментарный характер модели рыночного дебюта компаний на базе типологии конкурентных ситуаций на разных стадиях бизнеса и теоретико-технологических разработок по жизненной стратегии творческой личности (ЖСТЛ)[7].

Результаты проведенного нами сопоставительного анализа шагов дебюта творческой личности, разработанных в теории развития творческой личности (ТРТЛ) в рамках деловой игры ЖСТЛ[8] и правил успешного дебюта компаний на рынках, предложенных Ю.Б. Рубиным[9], весьма показательны (табл. 2). Де-факто подтверждена высокая общность теоретических разработок, выполненных разными научными школами. Это, на наш взгляд, яркое свидетельство актуальности встречного трансфера достижений разных областей знания. Пустая строка в правилах дебюта компаний (в табл. 2 напротив п. 6 – самообразования творческой личности) указывает на отсутствие в своде правил Ю.Б. Рубина важнейшего правила самообучения компании (вспомним термин «обучающаяся организация»).

Таблица 2

Фрагмент сопоставительного анализа ЖСТЛ и дебюта компаний[10]

 Сходимость результатов можно интерпретировать как акт верификации, ведь разработки велась в лоне разных научных школ. Здесь подтверждение давно известного правила: если найденные в рамках одной науки закономерности, «работают» при переносе в другую сферу, то речь идет об открытии закономерностей более высокого порядка.

Безусловно, сходимость результатов обусловлена тем, что речь идет о двух высокоорганизованных системах. Степень сложности человека (тем более, творческого) намного превосходит сложность компании как системы, построенной человеком. Здесь можно видеть соответствие закону необходимого разнообразия Р.У Эшби, предписывающему степень разнообразия управляющей системы никак не меньшей, чем управляемой. Отсюда следует вывод (в духе Стаффорда Бира[11]) о том, что наработки по ТРТЛ (касающиеся результатов исследований сложнейшей системы – творческого человека) следует рассматривать как мощный социально-технологический источник при разработке концепций современных теорий предпринимательства и конкуренции.

В подавляющем большинстве развитых стран в условиях перехода к «новой» экономике университеты выступают ключевыми элементами кластеров, обеспечивая интеллектуально-инвестиционную поддержку развитию предпринимательства в своих регионах. Именно они становятся ключевыми элементами своеобразного «распределенного» управления новыми системами, обеспечивая генерацию новшеств и обучения других элементов кластерных образований. В топ-десятку стран по уровню исследовательской кооперации «компания – университет» входят: Финляндия, США, Швейцария, Швеция, Нидерланды, Ирландия, Германия, Дания, Бельгия и Япония. Причем, если сравнить её с топ-десяткой стран по уровню технологической (межфирменной) кооперации в сфере НИОКР (Финляндия, Япония, Нидерланды, Швейцария, США, Германия, Швеция, Дания, Норвегия, Ирландия), можно увидеть «те же лица» лишь в иной последовательности[12].

Решение проблем теснейшего взаимодействия бизнеса и вузов, по мнению ведущих ученых, чрезвычайно актуальна для России. При выявлении потенциальных «точек роста» в развитии страны результаты исследования настойчиво выводят на мысль, что в условиях несформированной единой инновационной системы страны центрами инновационной политики регионов должны стать университеты. Тем более, что в сфере непрерывного образования страны занято 22,4% населения. Это согласуется с прогнозом, подготовленным в 2003 г. Всемирным Банком, где утверждается, что при любом развитии событий университеты сохранят свою ведущую роль как в развитых, так и в развивающихся странах.

Сегодня большинство регионов страны не способны сами строить экономику, основанную на знаниях, т.к. процесс создания инноваций носит нелинейный характер и больше зависит от общественных потребностей и платежеспособного спроса, чем от технологических инноваций. Инновационная деятельность вузов занимает особое место в большинстве регионов по причинам: 1) наличия научного потенциала; 2) ориентации инновационной политики вузов на потребности регионов; 3) университеты – интеллектуальные центры, где есть тесная связь поисковых и прикладных исследований с подготовкой специалистов; 4) во многих региональных вузах имеется высокий потенциал большой части разработок[13].

Естественно, что коллективам ученых, ранее занимавшимся исследованиями, трудно перейти к инновационным проектам по созданию и реализации продуктов, услуг и технологий. В ряде классических университетов просто нет инновационных структур (в отличие от технических вузов, создававших технопарки уже с начала 90-х гг.). Из-за неготовности бизнеса регионов к реализации принципиально новых технологий классических университетов, ряд научных школ, осознавшие слабость экономик регионов, предлагают свои модели создания инновационных структур, ориентированных на региональный рынок.

Для реализации инновационного потенциала вузам остро необходимы системы подготовки и переподготовки специалистов по инновационному предпринимательству, структуры по маркетингу инновационных продуктов, обеспечению экономических условий развития инноваций, их производству и продвижению на рынок, привлечению внебюджетных средств для развития инновационной деятельности.

Проблемы вузов осложняются появлением корпоративных образовательных структур. Есть данные АНХ при Правительстве РФ по затратам работодателей на образование одного сотрудника за средний период его деятельности. Если в сфере малого бизнеса (такого массового как заправки, автомастерские и проч.) они составляют 300 тыс. руб., то в элитном (рестораны, салоны красоты) – до 1,5 млн. руб., а в среднем бизнесе – до 3 млн. руб.[14].

На базе анализа недостатков традиционного образования в России и за рубежом идет поиск моделей вузов нового типа, адекватных сетевой экономике. Школы бизнеса – это способ разрешения противоречия «образование: массовое (–) – элитное (+)» переходом в подсистему. Системы высшего образования и бизнес-образования, по сути, дополнительны, но проблемой второго стала в России необходимость самофинансирования. Бизнес-образование должен содержать бизнес, однако этого у нас в стране пока нет, а потому набор больших групп обучающихся часто ведет к низкому качеству обучения.

Триединая функция университета (образование, наука, региональное развитие) остается его краеугольным камнем как социального института, но вузы ищут инновационные формы интеграции научно-образовательной деятельности, а также взаимовыгодные формы взаимодействия с бизнесом. Ряд российских вузов сегодня реализуют проекты собственного развития и это становится основой построения новых институциональных структур региональной инновационной политики. Идет поиск концепций этого развития, обсуждаются идеи университетских округов. Реализуются модели исследовательских (МФТИ-ГУ, ТомГУ, МИСИС-ГТУ, УрГУ и др.), предпринимательских (ННГУ, ВГУЭиС, УрГАХА и др.), региональных университетов (Кабардино-Балкарский, Мордовский, Новгородский, ЮУрГУ и др.), вузов, исповедующих проектно-ориентированную организацию (Нижегородский государственный университет (ННГУ), Тольяттинская академия управления (ТАУ) и др.). Заметна роль вузов как инновационных интеграторов или ядер кластеров.

Опыт развития университетов показывает, что альтернативы коммерциализации научных исследований и образования попросту нет, поэтому активная часть вузов России занимается коммерциализацией результатов НИОКР, создавая наукоемкие МП, технопарки и центры. Сегодня в вузах страны около 100 различных инновационных структур,  ими создано более 2 000 инновационных МП. В технических университетах России есть 15 УНИК, осуществляющих интеграцию образования, науки и производства. Однако исследования, проведенные Минобрнауки РФ, показали, что лишь 25% вузов страны активно ведут инновационную деятельность и создают инновационные структуры.

Ещё в проекте «Стратегии Российской Федерации в области развития науки и инноваций на период до 2010 года»[15], отмечалось, что интеграционные процессы в сфере науки и образования могут принимать различные формы и носить институциональный, программный либо кластерный характер. Исходное требование ко всем формам интеграционных структур одно – высокий уровень научных исследований и образовательной деятельности.

На базе ЮУрГУ как одного из крупнейших университетов страны также ведется генерация моделей новых инновационных форм взаимодействия науки, образования и бизнеса. В нем созданы технопарковые структуры и кластерные образования. Создан и функционирует технопарк «ЮУрГУ-Полет», ведется работа по созданию технопарка на базе филиала университета в г. Миассе, ГРЦ им. акад. В.П. Макеева и Миасского машзавода.

Другим примером может служить модель взаимоотношений университета в лице группы кафедр приборостроительного факультета с субъектом крупного высокотехнологичного бизнеса – промышленной группой «Метран». Вуз активно способствует становлению эффективного интеллектуального ядра – инженерного центра (рис. 2), а промышленная группа «Метран» начала реализацию программ по финансовой поддержке обновления материальной базы подготовки будущих специалистов в университете.

Кроме того, в ЮУрГУ наработаны модели, ориентированные на малый бизнес. Так, по инициативе, исходящей от представителей малого бизнеса на базе факультета «Экономика и предпринимательство» (ЭиП) была создана выпускающая кафедра «Экономика и управление на транспорте» (ЭиУТ), на основе которой в режиме партнерских отношений с инвестиционно-финансовой компанией (ИФК) «Титан» и сетью предпринимательских структур в течение пяти лет была создана и реализована модель микрокластера, осуществляющего интеллектуально-инвестиционную поддержку предпринимательства, не относящегося к высокотехнологическому сектору (см. рис. 2).

Рис. 2. Модель создания микрокластера ИИП ИД ПС на базе ЮУрГУ

 Тесное переплетение научно-образовательного и предпринимательского начал в кластере обеспечивается: единством руководства кафедры и ИФК (заведующий кафедрой – руководитель ИФК, доценты – директора бизнес-структур); совмещением работы преподавателей на кафедре и в кластере на должностях начальников отделов и служб; активным привлечением талантливых студентов-старшекурсников к работе по режиму сокращенного рабочего дня и прохождением практики студентами 2–4 курсов в кластере.

Кластер имеет выраженный фокусный характер, он организован на базе интеллектуальных ресурсов крупного регионального вуза, крайне необходимых для развития предпринимательских структур невысокотехнологичного сектора (внешнеэкономическая деятельность, торговля, услуги), испытывающих в настоящее время серьезную конкуренцию. Им установлена взаимосвязь с региональной исполнительной властью, фискальными, регулирующими и надзорными институтами, он работает в тесном контакте с Южно-Уральской торгово-промышленной палатой (ЮУТПП)[16], ассоциацией промышленников и предпринимателей Челябинской области (ПРОМАС) и другими организациями региона. Предпринимательские интересы кластера распространяются территорию соседней Республики Казахстан, с руководством которой, особенно с бизнес-сообществом (в частности, с концерном «Цесна-Астык»), кластер имеет самые тесные взаимоотношения.

По сравнению с наиболее близкими аналогами (моделями интеллектуально-инвестиционной поддержки предпринимательства, реализуемыми ННГУ и ТАУ) модель микрокластера на базе ЮУрГУ выглядит следующим образом  (табл. 3).

Таблица 3

Сравнительный анализ моделей ИИП ИД ПС

Целью создания микрокластера является повышение конкурентоспособности предпринимательских структур путем оказания интеллектуально-инвестиционной поддержки (за счет «поставки»: подготовленных управленческих кадров (способных к обучению и самообучению); интеллектуальных услуг (в виде обучения персонала, аудиторских, маркетинговых, других консалтинговых услуг) предприятиям малого бизнеса в сети оболочки кластера. Объектом воздействия (оболочкой кластера, за которой «проступают» и другие институциональные образования, в т.ч. и крупные бизнес-структуры) служат структуры малого бизнеса. Субъект воздействия – интеллектуальное ядро, включающее научно-образовательные элементы (кафедру ЭиУТ) и периферию кластера (ИФК «Титан»).

«Расшифровывая» структуру микрокластера, проведем аналогию с биологической клеткой, где есть ядро (с оболочкой, ядерным матриксом, хроматином, ядрышком), цитоплазмой (с матриксом, цитоскелетом, органоидами и включениями), окруженные мембраной, включающей клеточные стенки. Ядро – это место хранения, воспроизведения и начальной реализации наследственной информации, в нем хроматин (с ДНК, РНК, белками и проч.) составлен совокупностью интерфазных хромосом (в состоянии делений), а ядрышко представляет компактную структуру, основа которой – участки хромосом.

В модели микрокластера (по аналогии с биологической клеткой) профессорско-преподавательский и научно-технический персонал кафедры ЭиУТ представляет часть источника (генератора и аккумулятора) технической, финансово-экономической информации – своеобразное «ядрышко», а научно-образовательное пространство кафедры и методологическое пространство ИФК «Титан» (где регулярно идут методологические семинары) – тот «хроматин», где порождается система корпоративных знаний кластера.

Ядро кластера – это источник креативных активов (динамических способностей к инновационной деятельности). Оно имеет осязаемые границы лишь в физическом смысле (как штат конкретных работников, находящийся в динамике), но оно «открыто» в полевом смысле. Под ним понимается свободный информационный вход знаний, несомый потоками информации извне, от носителей знаний многих кафедр вуза, других университетов. Этот вход – своеобразная «воронка», втягивающая идеи в зависимости от уровня сформированности запросов. Уровень этих запросов (иначе, культура вопрошания) есть ни что иное, как уровень текущей научной культуры коллектива ядра микрокластера.

В известной степени по мере движения от ядра (генерирующего знания) через периферию к оболочке, т.е. от кафедры к ИФК (как компании, занятой управлением знаниями) и далее – к сети компаний малого бизнеса, ассоциированных с ИФК), происходит убывание уровня неявности (имплицитности) корпоративного знания. По сути, это путь движения от методологического знания (отвечающего на вопрос «Почему?») к технологическому знанию («Как?») и к практико-ориентированному (инструментальному) знанию («Что?»).

Главная идея в этой цепочке трансфера знания состоит в концепции «тройного опережения» (в терминах А.И. Субетто, Н.А. Селезневой) темпами роста качества и скоростью генерации (воспроизводства) нового знания[17] (за счет опережающих по темпам объемов научных исследований и роста квалификации ППС кафедры – работников ИФК) темпов роста качества и скорости формирования интеллектуально-инвестиционных продуктов кластера, обеспечивающих, в свою очередь «вторичное опережение» по отношению к производству конечных интеллектуальных продуктов кластера (в виде портфеля консультаций, семинаров, касающихся аудита, маркетинга, аутсорсинга и  т.п.). Предъявление конечных интеллектуальных продуктов потребителям – субъектам рынка по качеству и темпам превышает качество и темпы их развития. Это – «первичное опережение». В противном случае эти продукты не будут востребованы. На рис. 2 три ступени опережения показаны каскадом цифр 3, 2, 1 и стрелок. Этот характер поддержки задает «интеллектуальный подпор», снижающийся в сторону потребителей, ожидающих адекватных их «чаяниям» продуктов. Последние – это консалтинговые рутины сети компаний оболочки кластера (ООО «Инмаркон», ООО «Аудит-консалт», ООО «СЛК-интегра»), но они обладают достаточным уровнем новизны и привлекательны для обслуживаемых бизнес-субъектов.

Отмеченное выше соответствует духу работ К. Прахалада и Г. Хамела о лидерстве на трех уровнях: 1) ключевых компетенций; 2) ключевых продуктов; 3) конечных продуктов[18].

В микрокластере как в «клеточке» целостного организма отражается макроуровневая тенденция «тройной спирали» взаимодействия науки, образования и бизнеса. Практика успешной реализации в течение ряда лет модели описанного микрокластера полностью подтвердила объективный характер работоспособности сформулированного в рамках теории решения изобретательских задач (ТРИЗ)[19] закона перехода систем с макроуровня на микроуровень в процессе их эволюционного развития.

В известной мере в предложенной модели микрокластера, на наш взгляд, реализуются идеи концепции непрерывного образования, разработанной АНХ при Правительстве РФ[20], а также обеспечивается (в терминах Л.В. Санковой) рост занятости инновационного типа[21].

Список литературы

1.      Альтшуллер, Г.С. Как стать гением: Жизненная стратегия творческой личности / Г.С. Альтшуллер, И.М. Верткин. – Мн.: Беларусь, 1994. – 479 с.

2.      Альтшуллер, Г.С. Поиск новых идей: от озарения к технологии (теория и практика решения изобретательских задач) / Г.С. Альтшуллер, Б.Л. Злотин, А.В. Зусман, В.И. Филатов. – Кишинев: Картя Молдовеняскэ, 1989. – 381 с.

3.      Ахтямов, М.К. Конкурентоспособность организаций в экономике знаний: концепции и модели / М.К. Ахтямов // Проблемы обеспечения конкурентоспособности социально-экономических систем: монография. – Новосибирск: ЦРНС – Изд-во «СИБПРИНТ», 2009. – С. 94–120.

4.      Ахтямов, М.К. Теория решения изобретательских задач как основа трансфера в предпринимательской экономике инновационного типа / М.К. Ахтямов, В.В. Лихолетов // Российское предпринимательство. – 2009. – № 2. – С. 59–63.

5.      Бир, Ст. Мозг фирмы / Ст. Бир. – М.: Радио и связь, 1993. – 416 с.

6.      Горностай, П.П. Нужна ли интеллектуальная поддержка предпринимательству? / П.П. Горностай // Психологическое обеспечение предпринимательства: мат-лы междунар. симпозиума. – Одесса, 1995. – С. 12–14.

7.      Дежина, И. «Тройная спираль» в инновационной системе России / И. Дежина, В. Киселева // Вопросы экономики. – 2007. – № 12. – С. 123–135.

8.      Константинов, Г. Интеллектуальное предпринимательство, или принципы обретения конкурентного преимущества в новой экономике / Г.Константинов, С. Филонович // Harvard Business Review (русское издание). – 2005. – октябрь. – С. 48–57.

9.      Лихолетов, В.В. Обогащайтесь…(о пользе встречного трансфера концепций сфер бизнеса и наук о человеке) / В.В. Лихолетов, М.К. Ахтямов // Российское предпринимательство. – 2008. – № 5. – С. 83–87.

10.  Муравьева, М. От обучения на всю жизнь – к обучению через всю жизнь / М. Муравьева. –  http://www.strf. ru/organization.aspx (25 декабря 2008 г.).

11.  Новое качество высшего образования в современной России (состояние, механизмы реализации, долгосрочные и ближайшие перспективы). Концептуально-программный подход / Под ред. Н.А. Селезневой, А.И. Субетто. – М.: ИЦПКПС, 1995. – С. 24–25.

12.  Прахалад, К.К. Ключевая компетенция корпорации / К.К. Прахалад, Г. Хамел // Вестник С.-Пе­терб. ун-та. Сер. Менеджмент. – 2003. – № 3. – С. 18–46.

13.  Рубин, Ю.Б. Конкуренция: 10 правил успешного дебюта / Ю.Б. Рубин // Управление компанией. – 2004. – № 5. – С. 23–26.

14.  Санкова, Л.В. Занятость инновационного типа: теория, методология исследования, управление: автореф. дис.… д-ра экон. наук / Л.В. Санкова. – М.: МГУ, 2008.– 48 с.

15.  Стратегия Российской Федерации в области развития науки и инноваций на период до 2010 года (проект). – М.: МОиН РФ, 2005. – 116 с.

16.  Чернышева, Ю.Г. Государственная поддержка малого предпринимательства в контексте экономических противоречий: теория и практика: автореф. дис. … д-ра экон. наук / Ю.Г. Чернышева. – Ростов-на-Дону: РИНХ, 2009. – 45 с.

17.  Шелюбская, Н. Косвенные методы государственного стимулирования инноваций: опыт Западной Европы / Н. Шелюбская // Проблемы теории и практики управления.– 2001. – № 3. – С. 75–80.

18.  Lundvall, B.A. National Systems of Innovation: Towards a Theory of Innovation and Interactive Learning / В.А. Lundvall. – London: Printer Publishers, 1992.

19.  Sabato, J. Technology and the Productive Structure / J. Sabato. – Instituto Latinoamericano de Estudios Transnacionales, 1979.

Literature

1. Altschuller, G.S. How to become a genius: Vital strategy of the creative person / G.S. Altschuller, I.M. Vertkin. – Mn.: Belarus, 1994. – 479 p.

2. Altschuller, G.S. Search of new ideas: from inspiration to technology (the theory and decision practice inventive problems) / G.S. Altschuller etc. – Kishinev: Kartya Moldovenyaske, 1989. – 381 p.

3. Ahtjamov, M.K. Competitiveness of the organisations in the economy of knowledge: concepts and models / M.K.Ahtjamov// Problems of maintenance of competitiveness of social and economic systems: the monography. – Novosibirsk: CRNC – Publishing house "SIBPRINT", 2009. – p. 94–120.

4. Bir, St. Firm’s brain / St. Bir. – М: Radio and communication, 1993. – 416 p.

Ahtjamov, M.K. The decision theory of inventiv problems as a transfer basis to the enterprise economy of an innovative type / M.K.Ahtjamov, V.V. Liholetov// the Russian business. – 2009. – № 2. – p. 59–63.

5. Gornostaj, P.P. Whether intellectual support is necessary to business? / P.P.Gornostaj // Psychological maintenance of business: Materials of the international symposium. – Odessa, 1995. – p. 12–14.

6. Dezhina, I. «The threefold spiral» in the innovative system of Russia / I.Dezhina, V.Kiselyov// Economy Questions. – 2007. – № 12. – p. 123–135.

7. Konstantinov, G. Intellectual business, or principles of finding of competitive advantage in the new economy / G.Konstantinov, S.Filonovich//Harvard Business Review (the Russian edition). – 2005. – October. – p. 48–57.

8. Liholetov, V.V. Be enriched … (about advantage of a counter transfer of concepts of spheres of business and sciences about the person) / V.V. Liholetov, M.K.Ahtjamov//the Russian business. – 2008. – № 5. – p. 83–87.

9. Myravjeva, M. From education to the whole life – to education through the whole life / M.Muraveva. – http://www.strf. ru/organization.aspx (on December, 25th, 2008).

10. New quality of higher education in modern Russia (a condition, realisation mechanisms, long-term and immediate prospects). The conceptually-program approach / Under the editorship of N.A.Seleznevoj, A.I.Subetto. – М: ICPKPC, 1995. – p. 24–25.

11. Prahalad, K.K. The key competence of corporation / K.K.Prahalad, G.Hamel//Bulletin S.-Peterburg’s University. Management. – 2003. – № 3. – p. 18–46.

12. Rubin, U.B. Competition: 10 rules of a successful debut / U.B. Rubin// Managing the company. – 2004. – № 5. – p. 23–26.

13. Sankova, L.V. Employment of innovative type: the theory, research methodology, management / L.V.Sankova. – М: the Moscow State University, 2008.48 p.

14. Strategy of the Russian Federation in the field of development of a science and innovations for the period till 2010 (project). – М: MEandS of the Russian Federation, 2005. – 116 p.

15. Tchernysheva, U.G. The state support of small business in a context of economic contradictions: the theory and practice / JU.G.Tchernysheva. – Rostov-on-Don: RINH, 2009. – 45 p.

16. Sheljubskaja, N. Indirect methods of the state stimulation of innovations: experience of the Western Europe / N.Sheljubskaja// Problems of theory and practice of management. - 2001. – № 3. – p. 75–80.

17. Lundvall, B.A. National Systems of Innovation: Towards a Theory of Innovation and Interactive Learning / В.А. Lundvall. – London: Printer Publishers, 1992.

18.Sabato, J. Technology and the Productive Structure / J. Sabato. – Instituto Latinoamericano de Estudios Transnacionales, 1979.