Корпоративное управление и инновационное развитие экономики Севера
Вестник Научно-исследовательского центра 
корпоративного права, управления и венчурного инвестирования
Сыктывкарского государственного университета

К вопросу о допустимости групповых исков

Сельков М.В.

Статья посвящена вопросу процессуальных средств защиты групповых интересов в соответствии с действующим гражданским и арбитражным процессуальным законодательством Российской Федерации. Автор рассматривает основные способы защиты групповых интересов граждан и организаций, положительные и отрицательные моменты, связанные с их применением. В рамках рассмотрения вопроса защиты групповых интересов в корпоративных отношениях автор анализирует развитие института косвенного иска в отечественном законодательстве. В целях определения приоритетных направлений развития процессуального законодательства в изучаемой сфере исследуется институт группового иска в гражданском процессе США.

На современном этапе развития России особое значение приобретает, наряду с защитой индивидуального интереса, защита интереса группового. Практически каждый из граждан является либо акционером, либо пенсионером, либо на худой конец членом товарищества собственников жилья. Одним словом членом какой-либо группы объединенной общим правовым интересом. Тем не менее, в современном российском законодательстве нарушение прав и законных интересов всех или большинства участников группы не означает автоматически, что защита именно группового правового интереса возможна. С другой стороны предоставляемые средства правовой защиты позволяют использовать их не в интересах группы, а вопреки им. Автор настоящей статьи попытается показать это на примерах применения российского процессуального законодательства, а также в сравнении с процессуальным законодательством США и его институтами.

Защита групповых интересов реализуется через два основных института: это процессуальное представительство (ст. 40 ГПК РФ, ст. 46 АПК РФ) и законное представительство (ст. 52 ГПК РФ, ст. 59 АПК РФ). Кроме того, защита групповых интересов возможна, при предъявлении иска одним из участников группы, в том случае, когда нарушенные права являются общими, а требования касаются неимущественной сферы.

Первый случай характерен для ситуации, в которой каждый из членов группы самостоятельно защищает свои законные интересы, выступая в процессе в качестве самостоятельной процессуальной фигуры. Во втором случае от имени всех членов группы действует особый субъект, уполномоченный на это законом[1]. В третьем, один из участников группы действует от своего имени и в своих интересах (возникает конструкция "как бы представительства"), но в то же самое время предполагается (в силу презумпции добросовестности субъектов гражданских правоотношений, ст. 10 ГК РФ), что он действует в интересах группы. При этом этот механизм процессуальной защиты групповых интересов в любой момент может трансформироваться в процессуальное соучастие в случае предъявления исков другими участниками группы.

Объединяющим признаком для указанных инструментов защиты групповых интересов является, то, что права и обязанности их обладателей, являются для них однородными, при этом, для каждого члена группы данные права и обязанности имеют общее основание.

Применительно к процессуальному соучастию данное правило непосредственно предусмотрено действующим законодательством.

В отношении законного представительства, а равно подачи иска одним из членов группы (положение его в этом случае схоже с положением законного представителя) существование данного признака проследить несколько сложнее. Данный признак вытекает из сущности групповых отношений, а именно: членов группы объединяет общий правовой интерес, который становится предпосылкой возникновения их общих прав и обязанностей. При этом основания возникновения этих прав и обязанностей, как правило, также всегда общие.

Например, один из акционеров может выступать в интересах других акционеров, оспаривая сделку, не прошедшую надлежащего одобрения, или обращаясь с требованием о взыскании с управляющих акционерным обществом убытков, причиненных ненадлежащим исполнением ими их корпоративных обязанностей. Общими правами для этих акционеров будут их корпоративные права, основанием которых является факт владения акциями общества.

В этом случае лицо либо является законным представителем, либо является членом группы. Законный представитель и член группы воплощают в своей фигуре субъекта, который в соответствии с законом "суммирует" волю членов группы реализуя ее в позитивном поведении. Эти институты в данном случае призваны служить дополнительной гарантией защиты права в отношении субъектов, чьи интересы могут значительно отличаться.

Законное представительство в упомянутом контексте встречается в отношениях связанных с защитой прав потребителей – соответствующими общественными организациями, домовладельцев – товариществами собственников жилья, в трудовых отношениях – профсоюзами и т.д.

Следует обратить внимание на отличие данного вида законного представительства, от "классической формы". Оно заключается в том, что традиционно законное представительство возникает в интересах лиц, которые не могут в силу физических недостатков (возраст, состояние здоровья) осуществлять принадлежащие им права. Указанный случай законного представительства, напротив, связан с защитой интересов лиц которые такой возможностью обладают, цель представительства в данном случае в другом: предотвратить либо защитить законные интересы именно группы, объединить в этих целях волю ее участников.

Следствием этого является то, что участники группы могут выступить, самостоятельно защищая собственные интересы (объединяющими их в группу). Этот признак существенно отличает данный институт от представительства. Поскольку означает, что иск может быть подан и представляемым и представителем. Поэтому данный вид законного представительства можно назвать таковым достаточно условно.

Как было указано в конструкцию представительства групповых интересов членом группы входят корпоративные иски, в частности те которые называют еще "косвенными". Анализ действующего законодательства позволяет выделить следующие основные случаи использования косвенного иска: 1) требование участника юридического лица к выступающим от имени последнего лицам о возмещении убытков, причиненных юридическому лицу; 2) требование участника юридического лица о признании недействительной сделки, совершенной юридическим лицом; 3) требование участника дочернего общества к основному обществу (товариществу) о возмещении убытков, причиненных дочернему обществу.

Традиционно «косвенный иск» рассматривается в качестве защиты интересов третьего лица, а не собственных интересов заявителя. Этот институт материального права был заимствован из системы Общего права. Однако и в нашей континентальной системе он претерпел изменения, которые, по мнению автора, позволяют взглянуть на данный институт по другому: косвенный иск является средством защиты прав самого лица (и членов его группы), не только общества. Нарушение прав относится к корпоративной сфере. Например, совершая сделку с заинтересованностью в обход установленного порядка одобрения, нарушаются права акционеров на управление делами общества. Средством правовой защиты в данном случае является восстановление положения, существовавшего до нарушения права. Такой подход объясняет принцип, заложенный в Постановлении Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 18 ноября 2003 г. N 19 "О некоторых вопросах применения Федерального закона "Об акционерных обществах"[2] (абз. 2 п. 38), «иски акционеров о признании недействительными сделок, заключенных акционерными обществами, могут быть удовлетворены в случае представления доказательств, подтверждающих нарушение прав и законных интересов акционера». Поэтому, например, в случае если лицо не являлось акционером или участником на момент нарушения права акционеров в целом, т.е. его право не было нарушено, акционер не может соответственно выдвигать требования. Данная позиция нашла свое подтверждение в правоприменительной практике арбитражных судов, например в Постановлениях ВАС РФ от 03.02.2004 г. N 13732/03 и от 02.12.2003 г. N 9736/03.

Схожей формой защиты права, но не тождественной законному представительству, является иск в защиту прав и законных интересов неопределенного круга лиц. Их различия обусловлены тем, что круг субъектов группы, как правило, определен. Это могут быть акционеры одного из обществ, работники одного из предприятий, потребители, приобретшие товар у одного недобросовестного продавца либо собственники жилых помещений многоквартирного дома. Тем не менее по мнению автора следует признать, что предъявление иска в защиту прав и законных интересов неопределенного круга лиц является частным случаем законного представительства, при котором численный состав группы не определен, а обладает общими рамками объединяющего ее членов правового интереса. Следует отметить, что действующим законодательством применение данного процессуального средства ограниченно, даже по сравнению с законным представительством. В частности пунктом 6-1 Постановления Пленума ВС РФ от 29.09.1994 г. № 7 "О практике рассмотрения судами дел о защите прав потребителей"[3] установлено, что «в защиту неопределенного круга потребителей могут быть заявлены лишь требования неимущественного характера (то есть не связанные со взысканием каких-либо сумм), целью которых является признание действий продавца (исполнителя, изготовителя) противоправными в отношении всех потребителей (как уже заключивших договор, так и только имеющих намерение заключить договор с данным хозяйствующим субъектом) и прекращение таких действий». Указанное ограничение характеризует любые иски, подаваемые в защиту прав и законных интересов неопределенного круга лиц.

Процессуальное соучастие, законное представительство, и представительство интересов группы одним из ее участников имеют существенные ограничения в применении:

Процессуальное соучастие достаточно полно позволяет осуществить защиту интересов всех членов группы, при этом, учитывается разнообразие мнений и процессуальных интересов ее членов (соучастники действуют в процессе самостоятельно). Однако именно это является основным препятствием широкого применения данного института в случае нарушения законных интересов большой группы субъектов: привлечение всех участников может «похоронить» процесс в обилии процессуальных документов и соблюдении процессуальных требований, а разнообразие мнений – превратиться в «какофонию», которая не позволит выявить действительно существенные для рассмотрения дела вопросы. Кроме того, такая конструкция ведет к существенному увеличению судебных издержек. Есть и другие процессуальные сложности связанные, например, с определением подсудности дела.

Законное представительство позволяет избежать присущих процессуальному соучастию недостатков: множество субъектов с разнообразными мнениями заменяется одним, существенно снижается процессуальная затрудненность ведения дела и судебные расходы. Но и данное процессуальное средство имеет существенные недостатки. Главный недостаток заключается в том, что применение данного процессуального средства возможно только в случаях прямо предусмотренных законом. Второй недостаток заключается в том, что из трех разновидностей исков, подразделенных по процессуальной цели, с использованием данного института возможно подать только иски о признании либо о преобразовании правоотношений. Другим важным недостатком является то, что члены группы могут подавать самостоятельные иски, решения по делам их законных представителей, не имеют для них предрешающей силы (если конечно иное не оговорено законом). Это в свою очередь может повлечь принятие противоречащих друг другу решений различных судов.

Конструкция представительства интересов группы одним из ее участников также имеет недостатки. В частности член группы может действовать не в интересах группы, а вопреки им. Члены группы имеют возможность подавать отдельные иски, по которым теоретически возможно вынесение различных решений.

Преодоление данных недостатков было бы возможным в случае реализации в процессуальном законодательстве института группового иска. Введение данного института широко обсуждалось в юридической общественности в период разработки проектов ГПК и АПК РФ[4]. Необходимость введения данного института объяснялась широким распространением нарушения групповых интересов в корпоративных отношениях, области защиты прав потребителей и т.д. Однако в данном вопросе законодатель принял более сдержанную позицию, расширив возможности защиты интересов группы третьим лицом. В корпоративном праве это выразилось, в частности, в усовершенствовании института косвенного иска.

Между тем не безынтересны будут, в этой связи, институты защиты групповых интересов процессуального права США, а именно такой институт как «классовый иск».

Представительный классовый иск (representative class action) - это особая процедура процессуального соучастия, предназначенная для соединения однородных требований (similar claims) весьма многочисленной группы соистцов и позволяющая самовызвавшемуся представителю (или представителям) данной группы (representative plaintiff), который действует без поручения от остальных соистцов и его действия инспирируются самовызвавшимся адвокатом всех соистцов, предъявить соединенный иск от имени всех соистцов, входящих в данную группу[5]. На первый взгляд, американский классовый иск аналогичен трем российским институтам, то есть соединению однородных исков по ст.151 ГПК РФ, процессуальное соучастие в ст.40 ГПК РФ и законное представительство, в случае представления интересов группы одним лицом, уполномоченным на то законом. На самом деле американский представительный классовый иск существенно отличается от вышеуказанных российских институтов и, соответственно, их нельзя считать аналогами американского классового иска. Представительный классовый иск является специфической особенностью американского права и у него нет аналогов ни в романо-германском, ни в английском общем праве. Американский классовый иск берет свои корни из Правила 23 Федеральные правила гражданского процесса, 1937.

Американскому представительному классовому иску присущи следующие признаки: процедура процессуального соучастия; способ соединения однородных требований соистцов; так как количество соистцов чрезвычайно большое, суд признает, что соединенное рассмотрение соисков более оптимально и что заставить всех соистцов принять личное участие в процессе нецелесообразно и практически невозможно; самовызвавшийся представитель (или представители) группы выступает (выступают) от имени всех соистцов без поручения от других соистцов, но его инспирировал на это самовызвавшийся адвокат всех соистцов; адвокат всей группы ведет дело без поручения от соистцов; он берет на себя все расходы, связанные с проведением дела, при условии, что в случае успешного завершения процесса он получит вплоть до 40 процентов общей суммы, присужденной истцам судом; рассматривать или не рассматривать классовый иск по каждому делу, решает суд, и перед тем как рассмотреть иск по существу, он должен принять решение о предоставлении представительному иску статуса классового иска; незамедлительно после решения суда придать представительному иску статус классового иска, представительный истец должен известить всех членов группы о предъявлении иска и дать им возможность выйти из данной группы; самовыдвижение представителя группы возлагает на него обязанность осуществлять полномочия надлежащим образом в интересах всей группы, за соблюдением этого условия надзирает суд; принятое решение суда по данному иску носит обязательный характер для всех соистцов, но не для тех истцов, которые воспользовались предоставленной им возможностью выйти из группы; сумма, присужденная по иску, делится пропорционально среди всех соистцов после вычета всех судебных расходов и суммы оговоренного гонорара адвоката группы. Кроме того, важной особенностью классового иска является то, что в рамках него стороны имеют возможность заявить требования о присуждении определенных денежных средств или имущества.

Конечно, перенять в полном объеме институт классового иска для российской правовой модели неприемлемо. Это обусловлено многими факторами связанными, прежде всего различием правовых систем. Однако определенные положительные моменты из данного правового института почерпнуть можно, а именно:

-        представительство интересов группы возможно не только на основании предписаний закона, но и на основании решений самих участников группы, которое устраняет личное участие субъекта в процессе, приближающее данный институт к процессуальному соучастию;

-        условием такого представительства должно быть то, что вся группа является чрезвычайно многочисленной, в результате чего рассмотрение дела с применением института процессуального соучастия с точки зрения принципа процессуальной экономии нецелесообразно;

-        реализация данного принципа возможна путем представительства интересов членов группы общественными объединениями и организациями, созданными для реализации и защиты, общих для членов группы прав и законных интересов;

-        представление указанными субъектами интересов членов группы должно вести к возникновению, изменению и (или) прекращению прав и обязанностей последних;

-        поскольку обращение в защиту прав и законных интересов группы ведет к возникновению, изменению и (или) прекращению прав и обязанностей ее членов, обращение в защиту прав члена группы возможно только при его уведомлении. Цель уведомления предоставить лицу возможность самостоятельно представить свои интересы в суде либо отказаться от защиты своего права. В последнем случае рассмотрение дела не должно вести к изменению или прекращению прав и обязанностей члена группы;

-        должно быть предусмотрено, что в рамках такого рода дел могут заявляться, в том числе и иски о присуждении имущества и денежных средств, поскольку такие иски являются следствием признания прав и (или) преобразования отношений.

В заключение хотелось бы отметить, что развитие в гражданском процессуальном праве институтов представительства является важным шагом в защите прав и законных интересов граждан и организаций. Данный институт имеет множество преимуществ перед существующими правовыми конструкциями защиты групповых интересов. Во-первых, личные требования таких субъектов могут быть не значительными, поэтому, в обычной ситуации такие лица могут просто не захотеть защищать свои права. В-вторых, сокращаются судебные расходы, а также упрощается процедура рассмотрения дела. Также, по мнению автора, должно сократиться время рассмотрения дела, уже не будет причин откладывать дело в связи с неявкой (или ненадлежащим извещением) одного из соистцов или соответчиков. Таким образом, развитие институтов защиты групповых интересов в целом должно способствовать развитию процедуры рассмотрения гражданских дел, а значит повышению эффективности системы правосудия и построению правового государства.

Литература:

1.      Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации;

2.      Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации;

3.      Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 17 января 1997 г. N 2 "О внесении изменений и дополнений в постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 сентября 1994 г. N 7 "О практике рассмотрения судами дел о защите прав потребителей" (с изменениями, внесенными постановлениями Пленума от 25 апреля 1995 г. № 6 и от 25 октября 1996 г. N 10)";

4.      Постановление Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 18 ноября 2003 г. N 19 "О некоторых вопросах применения Федерального закона "Об акционерных обществах";

5.      Н. Батаева. Необходимо ввести институт группового иска // Российская юстиция, 1998, № 10

6.      К. Осакве. Классовый иск (class action) в современном американском гражданском процессе // Журнал российского права, 2003, № 3;

7.      В. Ярков. Новые формы исковой защиты в гражданском процессе (групповые и косвенные иски) // Государство и право, 1999, № 9.