В.А. Витязева, Е.С. Котырло

Инвестиционный климат — это обобщенное выражение состояния инвестиционной сферы, на которую оказывают влияние политические, экономические, финансовые, социальные, организационно-управленческие, институциональные и другие факторы социально-экономического развития страны. Как известно, инвестиции характеризуются потенциальной выгодой и риском. В соответствии с этим инвестиционный климат можно рассматривать в плоскости "потенциал — риск". Последние отражают совокупность факторов, определяющих их.

При определении инвестиционного потенциала страны или региона учитываются основные макроэкономические, социально-демографические и другие их характеристики. Инвестиционный потенциал носит обобщенный характер и выступает как взвешенная сумма частных потенциалов, среди которых потенциал:

- ресурсно-сырьевой, характеризуемый средневзвешенной обеспеченностью запасами основных видов природных ресурсов;

- трудовой, включающий трудовые ресурсы и их образовательный уровень;

- производственный, определяемый результатами деятельности в основных сферах хозяйства;

- инновационный, выражающий уровень развития НИОКР и их финансирования, внедрения достижений научно-технического прогресса;

- инфраструктурный, определяемый состоянием дорог, транспорта, коммуникаций, связи и других общих условий, необходимых для инвестиционного процесса;

- финансовый, дающий представление об объеме бюджетных доходов, прибыльности предприятий и доходах населения;

- потребительский, наиболее полно выражающийся в покупательной способности населения.

Перечисленные виды потенциала, рассматриваемые как взвешенная сумма каждого из них, дают достаточно объективное представление об инвестиционном потенциале страны или региона. Государство, используя слагаемые общего инвестиционного потенциала, может поддерживать или повышать достигнутый уровень последнего.

Инвестиционный риск характеризует опасность возникновения непредвиденных потерь ожидаемой прибыли, дохода или имущества, денежных средств в связи со случайными изменениями условий экономической деятельности, неблагоприятными обстоятельствами. Измеряется частотой, вероятностью возникновения того или иного уровня потерь. Наиболее опасны риски с вероятностью уровня потерь, превосходящих величину ожидаемой прибыли.

На сегодняшний день состояние российского инвестиционного климата оценивается как высокорисковое. Причина такого состояния не в отсутствии средств, а в непредсказуемости и неопределенности экономического положения страны в целом и повышенном риске любых форм инвестирования. Специфика складывающегося в России инвестиционного климата обусловлена многими факторами, а точнее, частными рисками. В качестве основных составляющих можно выделить следующие виды риска:

В дополнение к выше перечисленному, на Севере необходимо добавить комплекс факторов, увеличивающих трансакционные издержки бизнеса, а потому снижающих инвестиционную привлекательность:

- более высокие темпы износа как физического, так и человеческого капитала, требующие специфической шкалы их амортизации;

- невысокая покупательная способность на локальных северных рынках как следствие низкой плотности заселения.

Уменьшение этих рисков составляет одно из магистральных направлений улучшения инвестиционного климата. В 2006 г. Правительство РФ решило направить часть средств Стабилизационного Фонда на развитие российской экономики и объектов социальной сферы, а также инвестирование инноваций. В качестве механизма распределения предусмотрено создание Инвестиционного фонда Российской Федерации[2].

Сам механизм государственной поддержки инвестиций предусматривает:

а) смешанное финансирование инвестиционных проектов с дальнейшим участием государства в собственности и управлении;

б) направление средств в уставные капиталы юридических лиц;

в) предоставление государственных гарантий под инвестиционные проекты для получения кредитов на срок не более 5 лет.

Механизм эффективного использования полученных средств непосредственно в этих мерах не заложен, но заложен финансовый барьер для участников: вкладываемая инвестором доля должна быть не ниже 25%, а возможные собственные гарантии по кредиту не ниже 40%. При этом минимальная стоимость инвестиционного проекта, установленная для получения государственной поддержки - 5 млрд. рублей! Следовательно, государственная поддержка способствует усилению олигархии.

Среди качественных критериев, на основе которых осуществляется отбор инвестиционных проектов, присутствуют и критерии улучшения инвестиционных характеристик, и критерии накопления человеческого капитала. В частности, в качестве положительных социальных эффектов, связанных с реализацией инвестиционного проекта, могут учитываться:

б) повышение уровня здравоохранения (качества оказываемых услуг и их доступности для населения);

в) сохранение и развитие научно-технического потенциала;

г) повышение уровня, качества образования и его доступности для населения;

е) повышение уровня обеспечения населения жильем;

ж) создание и улучшение транспортной инфраструктуры;

з) улучшение экологической ситуации, применение технологий, обеспечивающих минимальное негативное воздействие на внешнюю среду.

Очевидно, что формулировки максимально размыты. Например, при желании под положительными социальными эффектами можно понимать и развитие игорного бизнеса. Во-первых, это новые рабочие места, в том числе и в инфраструктуре (пищевая промышленность, торговля, ЖКХ), во-вторых, средства, потраченные на игорном автомате не будут потрачены на алкоголь, в-третьих, работники казино - это нередко студенты, значит, работая в ночное время, они смогут оплатить учебу в дневное, и, тем самым, проект будет способствовать повышению образовательного уровня населения.

Наличие указанных в настоящем пункте положительных социальных эффектов должно быть подтверждено согласованиями с уполномоченным федеральным органом исполнительной власти. Это свидетельствует о, так называемом, коррупционном потенциале закона. Население в очередной раз лишается возможностей наблюдения за исполнением закона и эффективностью инвестиционного процесса, сохраняя прежнюю отстраненность от участия в изменении социально-экономических условий, в которых живут. Не предусмотрены в законе и меры контроля над итогами инвестиционного процесса, критерии, показатели, публикация промежуточного и итогового отчетов.

Нет в законе и решений, касающихся развития северной части России, как нет и отраслевой дифференциации, поощряющей определенные виды социально-экономической деятельности. Таким образом, федеральная политика характеризуется максимальной линейностью в отношении распределения средств, отсутствием структурных и региональных приоритетов, сохраняющейся поддержкой со стороны государства предприятий-гигантов, преобладающих в российской экономике. Для сравнения в Канаде 75% предприятий имеют от одного до четырех занятых, 10% - от 5 до 9, и только 15% - свыше 10 занятых. На Канадском Севере - 87%, 7% и 6%, соответственно[3].

Распределение инвестиций по рассматриваемому Постановлению осуществляется на конкурсной основе. Отметим, что поощрение инвестиций на основе конкурсного распределения государственных субсидий - это лишь один из способов, причем далеко не самый эффективный, поскольку проведение конкурса в российских условиях (характеризующихся информационной закрытостью, как объявления конкурса, так и процесса оценки инвестиционных проектов) по-прежнему не гарантирует, что средства будут инвестированы максимально эффективно. Многие потенциальные инвесторы остаются без государственной поддержки, что заставляет их искать наиболее рентабельные ниши бизнеса и регионы. Север, при такой схеме инвестирования, очевидно, остается в проигрыше. Социально значимые, но низко рентабельные производства, также остаются в проигрыше, поскольку без компенсации потерь в прибылях, инвесторы предпочтут более привлекательные ниши.

Между тем, опыт в развитии Севера за рубежом накоплен немалый. Интересны решения, касающиеся федерального стимулирования инвестиций в северные территории, поскольку именно экономический рост позволяет изменить условия проживания людей, накопления человеческого капитала. Авторами установлено[4] позитивное влияние экономического роста на рождаемость, опосредованно через рост средней заработной платы населения (коэффициент эластичности 0.08). Увеличение валового регионального выпуска (ВРП) приводит к снижению смертности (коэффициент эластичности -0.18), а увеличение численности занятых на 1%, благодаря экономическому росту, снижает смертность на 3.24%. Причем такая зависимость прослеживается только на Севере. Также от роста регионального выпуска в северных регионах положительно зависит рост образовательного уровня населения, в частности для выпускников вузов коэффициент эластичности по ВРП равен 0.09.

Мы считаем, что следующие приоритеты управления на региональном уровне, наилучшим образом определяют задачи региональной инвестиционной политики, направленной не только на экономический рост, но и на развитие человеческого капитала:

- формирование инфраструктуры региональной экономики, в первую очередь транспортной, снижающей трансакционные издержки бизнеса;

- создание условий для включения бизнес-структур в решение социальных вопросов региона, таких как строительство жилья, школ, обеспечение труднодоступных районов продовольствием и топливом.

Именно эти задачи позволяют создать условия как для привлечения инвестиций в территориальные хозяйственные комплексы, так и для эффективного использования человеческого капитала в государственном и частнокорпоративном секторе, обеспечивающих экономический рост. Нами установлена взаимосвязь между факторами, характеризующими экономическое развитие региона, в том числе, инвестициями, мерами государственного политики и формированием и использованием человеческого капитала по данным для 20 городов и районов Республики Коми за 1998-2002 гг. Для анализа влияния экономического развития территорий на человеческий капитал мы выбрали следующие факторы и показатели, отслеживаемые Госкомстатистики РК или рассчитанные по этим данным:

- инвестиции в основной капитал на душу населения, руб.;

- средние темпы прироста индексов производства промышленной продукции;

- уровень зарегистрированной безработицы, %;

- среднемесячная номинальная начисленная заработная плата, руб.;

- доля ветхого и аварийного в общей площади жилищного фонда, %;

- средние темпы прироста численности учащихся в начальных профессиональных заведениях ;

- число зарегистрованных преступлений на 10000 чел.;

- просроченная задолженность по заработной плате на одного занятого, руб.;

Кластерный анализ взаимосвязи между экономическими и социальными показателями[5], проведенный по вышеуказанным 12 факторам за 1998-2002 гг. позволил разделить города и районы на три группы:

- относительно благополучные в формировании и использовании человеческого капитала: г. Сыктывкар, г. Вуктыл, г. Сосногорск, г. Усинск, г. Ухта, в которых проживает половина населения республики;

- менее благополучные города и районы: Воркута, Инта, Печора, Койгородский р‑н, Корткеросский р-н, Сыктывдинский, Сысольский, Усть-Цилемский;

- депрессивные районы (остальные семь, численность населения – 130,1 тыс. чел.).

Инвестиции в основной капитал на душу населения в наиболее благополучной и депрессивной группах отличаются в 4.9 раза (табл.1); средние темпы изменения объемов промышленной продукции - в 3.4 раза; коэффициент транспортной доступности – в 1.5; уровень безработицы в 2.5, а задолженность по зарплате в 3.5 раза ниже в первой группе; начисленная заработная плата, наоборот, в 2.3 раза выше. Смертность в неблагополучной группе в 1.4 раза выше, чем в первой, доля ветхого жилья в ней выше в 3.1 раза. Таким образом, каждый второй житель живет в благополучном городе, а каждый десятый житель республики живет в депрессивном районе, не имеет возможностей получить востребованное образование, необходимые медицинские услуги, воспитывать детей в социально-комфортных условиях.

Таким образом, в республике можно выделить территории, непривлекательные для инвестиций, что в конечном итоге приводит к деградации человеческого капитала, когда совокупные доходы населения не обеспечивают даже простого воспроизводства рабочей силы. Это понятие означает многослойный социальный феномен, складывающийся из целого ряда взаимосвязанных процессов, к числу которых относятся:

- депопуляция, и, прежде всего, сокращение численности населения в трудоспособном возрасте;

- ухудшение здоровья населения, саморазрушительное поведение (алкоголизм, курение, наркомания);

- утрата или "моральный износ" квалификации и образования;

- отсутствие возможностей или желания получить современное образование, повысить квалификацию или пройти переподготовку.

Социально-экономические показатели по трем группам городов и районов[6]

Группы городов и районов	Инвестиции в основной капитал на душу населения, рублей	Средние темпы прироста индексов производства промышленной продукции за 1998-2002 гг.	Уровень зарегистрированной безработицы, % на 1.01.04	Среднемесячная номинальная начисленная заработная плата, руб.	Просроченная задолженность по заработной плате на одного занятого 1 декабря 2004г.	Умерло на тыс. чел. 1 декабря 2004г.	Доля ветхого и аварийного в общей площади жилищного фонда, % в 2003 г.
Депрессивные	9311	0,7%	5,2	4484	788	19,3	12,3
Менее благополучные	11055	0,4%	4,8	5687,5	1880	17,9	11,5
Благополучные	46011	2,4%	2,1	10094	227	14,2	4,0

О специфичности инвестиционной политики на Севере, важности ее для развития человеческого капитала, свидетельствуют не только результаты наших исследований, но и высказывания ведущих ученых. Профессор Г.А. Агранат, почетный полярник, член Научного совета по Арктике и Антарктике РАН обращает внимание на ошибочность проекта упразднения северных автономных округов, отказа от северной политики[7], что идет вразрез с исторической и мировой практикой. Особые административно-территориальные органы для северных районов есть в скандинавских странах и в Финляндии. По мнению Пилясова А.Н.[8], руководителя Центра экономики Севера и Арктики СОПС при Минэкономразвития РФ и РАН, необходимо восстановить Госкомсевер, а, может быть, создать 8-й, северный, широтный, президентский округ, который мог бы координировать действия существующих семи меридиональных округов, которые, естественно, обращают внимание, прежде всего на южные, наиболее освоенные свои части. Необходимость поиска эффективных подходов к созданию благоприятного инвестиционного климата на Севере подтверждается и исследованиями независимых экспертов. Например, в журнале «Эксперт» на карте представлены результаты оценки инвестиционного потенциала и риска по семи факторам (рис.). Этот анализ хорошо иллюстрирует тот факт, что практически весь Север за исключением Ханты-Мансийского округа - это зона с пониженным потенциалом и повышенным риском.

Рис. 1. Инвестиционный рейтинг российских регионов в 2001-2002 гг. Журнал «Эксперт».

Успешный опыт создания благоприятного инвестиционного климата в северных регионах накоплен за рубежом. Важно при этом, что приоритеты инвестиционной политики согласуются с требованиями сохранения и развития человеческого потенциала, учета особенностей проживания людей, их самобытной северной культуры. Для сравнения с инвестиционной политикой в России рассмотрим более подробно решения канадского федерального центра в отношении развития Северо-Западных территорий (СЗТ) и территории Юкон, а с 1999 г. и территории Нунавут, выделенной из СЗТ. Во-первых, в основе регионального регулирования лежит признание потенциального банкротства этих территорий без государственной поддержки, поэтому бюджеты территорий безоговорочно финансируются из федерального бюджета в той мере, в которой это необходимо для социально-экономического развития. Размер территориального финансирования пропорционален численности населения в планируемом году и обратно пропорционален величине собранных налогов на душу населения. Поэтому в наименее развитой территории Нунавут приходится 21320$ федеральных трансфертов на душу населения (данные 2001 г.), в Юконе - 11067$, а в СЗТ, добившемся серьезного экономического роста - 7600$[9].

Во-вторых, более пятидесяти лет функционирует Департамент по делам аборигенов (DIAND), аналог Госкомсевера РФ (расформированного в 2000 г.), который определяет основные черты развития Севера. Финансовая зависимость от федерального центра предполагает ограничение законодательных свобод, территории находятся под прямым федеральным управлением. Это значит, в частности, что природными ресурсами в северных территориях распоряжается центр, в отличие от экономически состоятельных провинций.

В-третьих, широко распространена практика территориальных соглашений по управлению северными землями, устанавливающих условия промышленной эксплуатации, возмещения потерь коренным жителям, норм их обучения и трудоустройства за счет компаний, осваивающих природные ресурсы[10]. Представители коренного населения участвуют в разработке этих документов, а любой житель может ознакомиться с соглашением и его исполнением, благодаря регулярной публикации документов.

В-четвертых, в инвестиционной политике развития Севера, которая оформилась в конце 60-х, в период переоценки стратегического значения северных ресурсов, четко прослеживается прямая зависимость между величиной риска инвестиций и размером государственной помощи. Мы можем разделить освоение Севера на этапы[11]:

- картографические и геолого-разведочные работы;

Степень государственной поддержки значительно больше на первых этапах освоения (до 100% инвестиций) и убывает на следующих, по мере снижения инвестиционного риска и роста гарантий получения прибыли (табл. 2). Такая система государственной поддержки соответствует кейнсианской модели стимулирования экономического роста, когда инвестиции на начальном этапе дают мультипликативный эффект, в дальнейшем раскручивая спираль потребительского спроса как на промежуточных и ресурсных рынках, так и на рынке конечной продукции.

На этапе картографических и геолого-разведочных работ основной метод государственной поддержки инвестиций в северные канадские территории - это субсидии из бюджета на безвозвратной основе, если месторождение не обнаружено и на частично возвратной основе (в размере 40%), если обнаружено. С целью преодоления зависимости от американской экономики и для поощрения внутреннего инвестирования, размер субсидий покрывал 100% расходов.

Инвестиционная политика по стадиям освоения Севера[12]

В двухгодичной Программе разведки полезных ископаемых на Севере, принятую в 1969 г. на эти цели было выделено 90 млн. $, а в 1971 г. - 180 млн. руб. Добыча полезных ископаемых поощряется не только прямыми субсидиями, но и косвенно в виде налоговых каникул сроком на 3-5 лет после ввода в действие добывающих предприятий. Размер ставки налога на прибыль также уменьшается на одну треть, если месторождение исчерпаемо в короткий период. Для поощрения добычи в северных широтах установлены различные условия аренды нефтегазоносных земель, а также требования к минимальным капвложениям на единицу площади. Так при добыче полезных ископаемых за 65^о северной широты срок аренды увеличивается с 9 до 12 лет, а норма капвложений снижается с 7.5$/га до 7.2$/га, а за пределами 70^о северной широты срок аренды не ограничивается, а норма капвложений снижается до 6.7$/га.

Важной компонентой в развитии Севера является транспортная инфраструктура. Примечательно, что в Канаде в целом, расходы на дорожное строительство составляют 22% федерального бюджета, а в России - меньше 3%, включая расходы на связь и информатику (по данным 2002 г.). В опыте развития канадского Севера можно выделить программу «Политика дорожного транспорта» (1965 г.). Отличительной характеристикой программы являются правила, фиксирующие для исполнителей условия инвестирования. Это позволило участвовать в программе многим инвесторам с весьма различными финансовыми возможностями. Согласно программе государство покрывало:

- 100% инвестиций в строительстве магистралей, исходя из нормы 60 тыс. $/км;

- две трети стоимости строительства подъездных путей к рудникам, исходя из нормы 40 тыс. $/км;

- 50% стоимости прокладки грунтовых дорог и зимников при норме 3 тыс. $/км.

Такая политика существенно снизила первоначальные затраты на разработку месторождения и сохранила конкурентные условия среди инвесторов, так как в программе не было заложено ограничений на объем дорожного строительства. Один инвестор мог проложить всего километр, а другой - 100, правила соинвестирования одинаковы. Достойны подробного анализа решения, принятые по отдельным месторождениям. Например, для развития свинцово-цинкового месторождения в Пайн-Пойнте 86 млн. $ было выделено на строительство 700 км железной дороги[13]. Условия для частных инвесторов, реализующих строительство, состояли в обязательной перевозке грузов не менее 150 тыс. т грузов в год и возврате 25% средств в течение 10 лет. Такая схема привлекает заложенной в ней экономической эффективностью: «нужно строить дорогу - дадим денег, но вы должны дорогу эксплуатировать».

Наши исследования также показывают, что развитие транспортных магистралей первоочередная задача в инвестиционной политике. Увеличение плотности автодорог с твердым покрытием на Севере на 1% приводит к увеличению объемов производства малыми предприятиями примерно на 5%. Для других регионов этот эффект не наблюдается. Таким образом, этот результат подтверждает важность развития транспортной инфраструктуры на Севере для создания предпосылок к региональному экономическому росту не только за счет государственных, но и частных инвестиций. Задача развития транспортных путей не потеряла своей актуальности, наоборот, приобрела новое звучание в рыночных условиях, хотя на необходимость строительства дополнительных меридиональных магистралей указывали еще ученые-пионеры освоения Севера, такие как Бардин И.П., Пробст А.Е., Рихтер Г.Д., Чернов А.А. и др.[14]

Решение проблемы строительства жилья на канадском севере осуществлялось за счет государственных ссуды в размере от 75% до 95% стоимости строительства сроком до 25 лет под 7.5-7.7% годовых. Благодаря согласованной северной политике численность населения канадского севера, которая в 1980 г. составляла всего 40 тыс. чел., в 2001 увеличилась до 93 тыс. чел, то есть более, чем в два раза, хотя тенденция последнего десятилетия такая же, как и в России - снижение численности.

На этапе переработки полезных ископаемых, появления новых ресурсных рынков, ключевым методом вмешательства государства является контроль над тарифами, а также косвенное регулирование. Финансовая помощь не предусмотрена. Если на стадии геологоразведочных работ и развития инфраструктуры цель, которую преследует государство, прежде всего - привлечение инвесторов, то на стадии переработки высокие нормы прибыли сами привлекают новые инвестиции, а роль государства сводится к обеспечению равных возможностей всем участникам рынка или наблюдению за ведением бизнеса.

Развитие бизнеса на Севере Канады и позднее в 80-х осуществлялось при серьезной поддержке государства. Так, доля государственных инвестиций в капитал составляла 39.5%[15].

Вернемся к общей северной стратегии в Канаде. Налог на имущество в северных территориях не взимается. Кроме того, существуют общие территориальные льготы, как для жителей северных территорий, так и для предпринимателей. Мы привели для сравнения некоторые налоговые ставки, действующие в территориях и нескольких провинциях (табл.3). Отметим также и льготные налоговые режимы, действующие в Канаде повсеместно для перерабатывающих предприятий (налог на прибыль - 12%) и внедрения инноваций (налоговый вычет), которые определяют стратегические изменения в структуре экономики.

Провинциальные и территориальные налоги в Канаде[16]

	Подоходный налог^[17]	Налог с продаж	Налог на топливо				Налог на прибыль		Налог на капитал (имущество предприятий)
	Подоходный налог^[17]	Налог с продаж	бензин	дизельное		авиационное	Малый бизнес	Корпорации	Налог на капитал (имущество предприятий)
	%[18]	%	центов на литр		центов на литр	центов на литр	%	%	%
Северо-Западные Территории	45		10.7 (с)		9.1	1.0	5	14
Нунавут	45		6.4		9.1	1.0	5	14
Юкон	50		6.2		7.2	1.1	6	15
Британская Колумбия	49.5	7	11.0 (с)		11.5	3.0	7	16.5	0.3-3.0
Альберта	44		9.0		9.0	1.5	6	15.5	0.0- 2.0
Саскачеван	48	6	15.0		15.0	3.5	8	17	0.6- 3.25
Манитоба	50	7	11.5		10.9	4.2	9	17	0.3- 3.0
Среднее	45.5	6.8	13.5		13.8	2.7	7.2	14.2	0.4 - 1.8

Таким образом, в короткие сроки были созданы условия разработки месторождений на канадском Севере, которые по себестоимости добычи стали сопоставимы с другими, более благоприятными условиями. Несмотря на то, что в добывающей промышленности Канады, как и в России, есть отраслевые гиганты, предоставленные государственной монополией в добыче урана, крупной нефтедобывающей корпорацией «Панарктик Ойл Лимитед» с 45% государственной собственности, - существуют большие институциональные возможности для развития малого бизнеса даже в таком технологически сложном секторе как нефтедобыча. Это не только вышеперечисленные льготные условия инвестирования и налоговый режим, но и развитость инфраструктуры и лизинга, позволяющая более эффективно распределить капвложения между арендой нескольких видов оборудования вместо приобретения одного. Многие канадские нефтяные компании - это всего четыре-пять человек и десяток скважин. Все работы по бурению выполняются сервисными фирмами, а потому мелкие нефтяные компании, которые в этой ситуации ничего не тратят на дорогостоящее оборудование, без проблем пользуются высокотехнологичными методами нефтедобычи[19].

Действенность подхода к инвестиционному процессу, предполагающего различные государственные меры по стадиям освоения Севера и снижения инвестиционного риска подтверждается не только успехами экономик развитых государств, но и российскими неудачами. Например, геологоразведка в Республике Коми как отрасль развалилась одной из первых в начале 90-х. Это убедительный пример того, что такой высокорисковый бизнес не интересен предпринимателям, и государство должно участвовать в освоении территории именно на этой стадии. Однако последние сведения о перспективах найти в Коми новые месторождения, например алмазы, отражают прежнюю зависимость ученых-геологов от «доброго дяди», а не продуманную государственную политику поддержки изысканий.

Инвестиционная политика без грамотной защиты коренного населения, не приведет к повышению их благосостояния. Предприниматели, руководствуясь критерием максимизации прибыли, предпочтут готового специалиста-мигранта, а не обучение требующимся специальностям жителей Севера. Существенной мерой по сохранению регионального человеческого капитала было бы зафиксированное в Трехстороннем соглашении между предпринимателями, региональной властью и профсоюзами требование введения раздела о перспективном создании рабочих мест в инвестиционные проекты, реализуемые на территории Севера. Эта информация позволила бы формировать заказ на подготовку и переподготовку специалистов из коренного населения, а, следовательно, обеспечила бы в дальнейшем сбалансированность регионального рынка труда, развитие человеческого капитала. Разделы о перспективном создании рабочих мест являются обязательными в канадских инвестиционных проектах, создающих угрозу сокращения традиционных промыслов индейцев, безработицы среди коренного населения. Важным способом реализации социальной ответственности компаний перед местным населением является также разделение доходов, формируемых в процессе освоения ресурсов[20].

В заключении, еще раз подчеркнем зависимость уровня жизни на Севере, развития человеческого капитала от экономического роста, который в существенной мере определяется грамотной «северной» инвестиционной политикой государства в целом и региона в частности.

[1] Работа выполнена при информационной поддержке СПС «КонсультантПлюсКоми»

[2] Об Инвестиционном Фонде Российской Федерации - Постановление Правительства РФ от 23.11.2005 N 694 (ред. от 25.04.2006, с изм. от 24.08.2006). "Собрание законодательства РФ", 28.11.2005, N 48, ст. 5043

[3] Task Force on Indian Economic Development. - Indian and Northern Affairs Canada Report, 2001.

[4] Исследование №2005-066 «Анализ влияния экономического развития регионов российского Севера на качество человеческого капитала» выполнено при финансовой поддержке Международного научного фонда экономических исследований академика Н.П.Федоренко.

[5] Котырло Е.С. Эффективность использования человеческого капитала в Республике Коми / Материалы III Международной научно-практической конференции «Темпы и пропорции социально-экономических процессов в регионах Севера». Журнал «Север и рынок». №1/2005 (15). Апатиты, с.44-56

[6] Котырло Е.С. Эффективность использования человеческого капитала в Республике Коми / Материалы III Международной научно-практической конференции «Темпы и пропорции социально-экономических процессов в регионах Севера». Журнал «Север и рынок». №1/2005 (15). Апатиты, с.44-56/

[7] Север как объект комплексных региональных исследований - Сыктывкар, 2005. - 512 с.

[9] Rayner J., Rayner J. S. and McLarnon S. Fiscal Relations between the Federal and Territorial Governments in Canada: a Comprehensive Overview - CEPRA project. March 2001

[10] См. например, Diavik’s Environmental Assessment // Executive Summary - Yellow Knife, 1999, 20 p.; Gwich’in Comprehensive land claim agreement - Annual Report of the Implementation Committee April 1, 1999 - March 31, 2000.

[11] Модель инвестиционной политики по стадиям освоения Севера сформулирована Котырло Е.С. в процессе работы над спецдисциплиной для студентов экономико-математических специальностей «Государственное регулирование экономики Канады и России: методы и модели», разработанной при поддержке Канадского правительства в рамках программы Faculty Enrichment Program в 2002-2004 гг.

[13] Diavik’s Environmental Assessment // Executive Summary - Yellow Knife, 1999, 20 p.

[14] Витязева В.А. Печорский угольный бассейн - Сыктывкар. 2004. - 208 с.

[15] Task Force on Indian Economic Development. - Indian and Northern Affairs Canada Report, 2001.

[16] Rayner J., Rayner J. S. and McLarnon S. Fiscal relations between the federal and territorial governments in Canada: a comprehensive overview - CEPRA project. March 2001

[18] Указана региональная ставка, как процент от федерального налога, составляющего 17%.

[19] Леонов О. Лекарство от холода - http://www.foris.ru/anons52-4.htm

[20] Nunavut: Inuit Self-determination Trough a Land Claim and Public Government? // Nunavut: Inuit Regain Control of their Lands and their Lives – Copenhagen: International Work Group for Indigenous Affairs, 2000; Task Force on Indian Economic Development. - Indian and Northern Affairs Canada Report, 2001.

Инвестиционная привлекательность Севера – условие развития человеческого капитала[1]